"РАДИОЛОКАЦИОННОЕ ПОЛЕ" БОЯ

1. Первый экспериментальный двухантенный радиоискатель (ЛЭФИ, руководитель разработки Б.К. Шембель), 1935 г.

2. Зенитный радиоискатель Б-3 (НИИ-9, ведущий инженер П.П. Кузнецов), 1939 г.

3. Излучающая установка системы радиообнаружения РУС-1 (НИИИС КА, руководитель работ Д.С. Стогов), 1939 г.

4. Излучающая установка системы дальнего радиообнаружения РУС-2 (НИИ рдиопромышленности, руководитель работ А.Б. Слепушкин), 1940 г.

5. Радиодальномер для войсковой зенитной артиллерии "Хрусталь" (НИИ радиопромышленности, руководитель работ А.М. Рабинович)

6. Локаторно-прожекторная станция РАП-150. С помощью таких станций на Дальнем Востоке в 1945г. сажали тот самый "заблудившийся" В-29, ставший основой для разработки Ту-4

24 августа 1941г. в южном секторе ПВО столицы в боевых порядках 329-го зенитного артиллерийского полка заняла позиции необычная батарея, только что прибывшая из Оренбургской области. Необычным был уже ее не предусмотренный штатами состав - четыре 75-мм пушки, взятые в 1940г. в Эстонии, четыре 105-мм (поставлены перед войной из Германии) и шесть 37-мм родных пушек образца 1939г. Руководили боевой работой батареи военинженеры 1-го ранга Е.А. Панченко, К.Н. Томилин, П.А. Курочкин, С.Н. Олейниченко, в расчеты входили воентехники и инженеры. Понятно, что офицеры такого ранга в военное время могли командовать только важным экспериментальным подразделением. Тем более, что все они были сотрудниками Донгузского Научно-исследовательского зенитно-артиллерийского полигона, где и сформировали батарею. Испытывала она в боевых условиях вовсе не орудия. Главной особенностью было приборное оборудование - батарея не имела ни прожекторов, ни звукоулавливателей, зато располагала радиоискателями Б-3, за которым наблюдали воеинженеры 2-го ранга В.А. Калачев, Г.И. Свобода и опытный радиоинженер М.Л. Слиозберг. Эффект применения новых приборов бы впечатляющим. Воздушную обстановку батарея определяла раньше соседей, пользовавшихся "оптикой" и данными от постов ВНОС, так что вскоре командование Московской зоны ПВО стало привязывать к данным опытной батареи и близрасположенные батареи 329-го полка. В ноябре батарея вместе с двумя соседними обстреляла 127 целей. Повреждено было только 4 самолета противника, зато 98 самолетов близкие разрывы снарядов заставили сбросить бомбы впустую и развернуться. Панченко и Курочкин буквально на ходу разработали способ корректировать стрельбу по наблюдаемым радиоискателем группам разрывов снарядов, так что стало возможным ночью вести прицельный огонь вместо заградительного. Опытная батарея и ее соседи каждый отраженный в своей полосе 40 км самолет расходовали в среднем 96 снарядов - раз в 25 меньше, чем вся зенитная артиллерия Московской зоны…

Широкое внедрение радиолокации стало одним из важнейших и практически значимых итогов второй мировой (в отличии от ракетно-ядерного оружия, остающегося инструментом большого шантажа). Уинстон Черчилль уже через год после окончания второй мировой поспешил объявить новую отрасль техники одним из "подарков англо-саксов мировой культуре" Почтенный политик не только тонко обошел вопрос о британском или американском "приоритете", но и "забыл" о бывших противниках и вчерашнем союзнике. Действительно, уже в первый период войны юг Англии удалось прикрыть сетью радиолокационных станций ("линия Чэйн Хоум"), вынудившей германскую авиацию совершать налеты с малых высот, рискуя попасть под огонь зенитных батарей на кораблях и побережье. А переход англичан в 1942г. на РЛС сантиметрового диапазона дал им целый комплекс преимуществ (английские РЛС орудийной наводки SCR-584, СОН-2 и СОН-3 поставлялись и в СССР).

Впрочем, опыты обнаружения самолетов с использованием непрерывного излучения сантиметрового диапазона и эффекта Доплера еще в 1933-36г. ставились в США. Однако и германская ПВО успела к началу войны обзавестись станциями FuMo 36 "Фрайя" с дальностью обнаружения целей до 200 км и более массовыми станциями серии FuMo 39 "Вюрцбург" с дальностью обнаружения до 40 ("Малый") и 80 ("Большой Вюрцбург") км. Радиолокационное поле германской ПВО было настолько эффективно, что британским "коммандос" пришлось провести специальную операцию для захвата ключевых узлов германской РЛС, дабы инженеры смогли найти способы противодействия.

Это "радиолокационное противостояние" широко освещено литературой. Меньше внимания досталось советским работам. Да и термин "радиолокация" появился у нас значительно позже, чем собственно техника. Но созданный в июле 1943г. Совет по радиолокации призван был не "начать" (как иногда пишут), а объединить и расширить работы, начатые еще в первой половине 30-х годов. Именно тогда в области ПВО стал очевиден разрыв между возможностями средств поражения воздушного противника и средств его обнаружения (прожекторов и звукоулавливателей), а развитие радиотехники позволило начать перевод теоретических схем "радиообнаружения" в практику. И к началу войны на вооружении войск ПВО уже состояли две системы дальнего обнаружения, именовавшиеся "радиоулавливателями самолетов" - РУС-1 с непрерывным излучением, действовавшая по принципу радиозавесы, и импульсная РУС-2, способная не только обнаруживать цели, но и определять направление и дальность. Было их, правда, немного - 44 РУС-1(из них только 28 в войсках) и 1 РУС-2. Для сравнения - прожекторов войска ПВО имели 1597 штук. РУС-1 и -2 работали в наиболее освоенном тогда метровом диапазоне. Занятно, что спустя сорок лет метровым диапазоном и разнесенным положением передающей и приемной антенн заинтересовались вновь как средством противодействия технологиям "стелс".

Первое радиолокационное подразделение создали под Ленинградом с началом советско-финской войны. В мае 1940г. в ожидании налетов британской авиации на нефтепромыслы организовали 28-й радиополк в Баку, в марте-апреле 1941г. появились 72-й радиобатальон под Ленинградом и 337-й под Москвой. РУС прикрывали также Таллин, Мурманск, Севастополь.

В июле 1941г. РУС-1 развернули в составе 1-го корпуса ПВО (Московская зона) на рубеже Ржев-Вязьма, к концу сентября в Московской зоне работали уже 8 РУС, за полгода они обнаружили и провели более 8700 целей. Но "радиолокационное поле" на подступах к Москве создавали не только "радиоулавливатели" и станции наводки опытной батареи. 21 июня, за день до первого налета на Москву НИИ радиопромышленности смонтировал под Можайском опытную станцию "Порфир" метрового диапазона с дальностью обнаружения 200-250 км с антенной высотой 25 и длиной 7 м. За работу станции отвечал В.В. Тихомиров. В первый же день работы ему пришлось доказывать начальнику станции, что засветка на экране индикатора - не неисправность аппаратуры, а большая группа самолетов. Сведения ушли на КП ПВО вовремя и помогли снизить ущерб от налета.

Прикрывали РЛС и Ленинград (2-й корпус ПВО). Ленинградский физико-технический институт с началом войны развернул под Тосковым свою экспериментальную станцию дальнего обнаружения. НИИ-9 в это время наладил на полигоне в Островках работу радиоискателя "Стрелец" и включил его в систему ПВО. Потом "Стрельца" перенесли в город на крышу НИИ-9, где ее обслуживали сотрудники под руководством Н.Ф. Алексеева и М.Д. Гуревича-старшего. Знаменитую ладожскую дорогу жизни прикрывали РУС-2.

В Московской и Горьковской зонах ПВО использовали несколько подвижных станций "Гнейс-3" с длиной волны 1,5 м, созданных НИИ радиопромышленности.

Специалистам, обслуживавшим первые станции, приходилось в сложнейших условиях являть чудеса изобретательности. Так, инженеры Б.П. Лебедев и В.А. Сивцов под Севастополем переделали двухантенную РУС-2 в две одноантенные - так появились нештатные станции "ЛиС", работавшие потом под Новороссийском, Поти, Геленджиком. В это же время на Севере инженер А.Н. Волжин, обслуживавший станцию РУС-2 в Мурманске, используя детали английской СОН-2 и провода от сбитого Ju-88, создал станцию "Роза", которая за счет удачного положения брала цели на 160 км над сушей и морем.

Научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы по радиолокации в СССР не отставали от зарубежных. А вот возможности промышленности тут оказались скромнее, чем у противника и союзников - к концу войны для ПВО изготовили 651 станцию дальнего обнаружения и 124 серийные станции орудийной наводки. Для сравнения - в Германии только комплектов станций серии "Вюрцбург" изготовили около 4000.

Стоит вспомнить и о начале использования РЛС в системе ПРО - уже во второй половине 1944г., когда английская ПВО училась на практике бороться с германскими крылатыми ракетами V-1, под Ленинградом и Мурманском прошли учения по отражению возможных налетов крылатых ракет с использованием РЛС РУС-2с ("Пегматит").

ОБ "ОТЦАХ" И "ОСНОВАТЕЛЯХ"

У нас долго принято было намекать, что идею радиолокации выдвинул А.С. Попов. Но наблюдавшиеся Поповым и Рыбкиным в 1897г. прерывания радиосвязи корпусами кораблей говорили лишь об экранировании радиоволн металлическими предметами. Куда ближе к принципам радиолокации оказался немец Г. Хюльсмайер, предложивший в 1904г. двухантенное устройство обнаружения кораблей на большом расстоянии. Двадцать лет спустя англичане Е. Эпплтон и М. Барнет по отраженному непрерывному сигналу измерили высоту слоя Хэвисайда, еще через год американцы Г. Брейт и М. Тьюв провели эти измерения импульсным методом, а советские ученые Н. Мандельштам и Л. Папалекси к 1930г. разработали теорию радиоинтерференционного измерения расстояний.

Но кажущиеся ныне очевидными принципы локации не были таковыми в начале 30-х. Поначалу занялись инфракрасным и инфразвуковым обнаружением и даже засечкой самолетов по импульсу магнето двигателей (последний, самый тупиковый путь, почем-то очень заинтересовал тогда Начальника вооружений РККА М.Н. Тухачевского).

Несколько лет назад попытались записать в "отцы радиолокации" инженера П.К. Ощепкова. В самом деле, представленный им в августе 1934г. проект "Электровизор" был одной из первых программ создания радиолокационных комплексов. Однако еще в декабре 1933-го в Гребном порту в Ленинграде начались опыты с аппаратурой радиообнаружения, созданной Центральной радиолабораторией (группа Ю.К. Коровина) и Ленинградским электрофизическим институтом. Через полтора года опытные станции радиообнаружения с непрерывным излучением для зенитной артиллерии создали группа Коровина в Центральной военно-индустриальной лаборатории в Горьком (магнетрон для нее разработали в Горьковском физико-техническом институте) и группа Б.К. Шембеля в ЛЭФИ. В том же ЛЭФИ М.Д. Гуревич-старший работал над импульсными методами обнаружения. Одним из центров работ по радиообнаружению стал вскоре НИИ-9 Наркомтяжпрома, созданный на основе ЛЭФИ. Радиолокация предъявила новые требования к радио- и электротехнической, электровакуумной, химической промышленности. И далеко не все из них молодая индустрия могла выполнить. В опытном порядке создавалась передовая элементная база - многорезонаторные магнетроны, триоды СВЧ, отражательные клистроны, малошумящие приемо-усилительные лампы и т.д. - но запуск их в серию оказался очень трудной задачей. Уже после войны настоящим подарком для советских локаторщиков стали трофейные германские конденсаторы и "пальчиковые" радиолампы.

Небольшое КБ Ощепкова, созданное в недрах Управления ПВО, работало над устройством дальнего обнаружения "Вега" с непрерывным излучением, устройством ближнего обнаружения с определением дальности "Конус" (так сказать, "тонкая наводка") и импульсной станцией "Модель-Бис". И хотя КБ Ощепкова не дало - и не могло дать в силу малости привлеченных сил - ни одной работоспособной станции, оно оставило богатый теоретический материал для дальнейших работ. Скажем, станция РУС-1 была создана в Научном исследовательско-испытательном институте связи Красной Армии на основе идей Ощепкова. Правда, к сентябрю 1939г., когда станцию спешно - началась вторая мировая война - приняли на вооружение, самого Ощепкова уже арестовали.

Знаменитый ЛФТИ, где "Папа Иоффе" собрал лучшие научно-инженерные кадры, начал работы над устройством дальнего обнаружения с осени 1934г., руководил ими Ю.Б. Кобзарев. После фактического срыва работ КБ Ощепкова ЛФТИ взял тему на себя и справился с ней успешно, создав импульсную станцию с двумя отдельно устанавливаемыми антеннами. На этой основе НИИ радиопромышленности (НИИ-20) разработал автомобильную станцию "Редут", принятую 26 июля 1940г. на вооружение как РУС-2. О значении этой станции говорит хотя бы то, что за нее Ю.Б. Кобзарев, П.А. Погорелко и Н.Я. Чернецов получили первую в области радиолокации Сталинскую премию. В том же году начались работы над одноантенным вариантом "Редут-41", и здесь НИИ-20 вновь обошел ЛФТИ, создав РУС-2с ("Пегматит"), ставшую основой для серии станций П-1, П-2, П-2м, П-3. Работы же ЛФТИ над станциями "Река" и "Рассвет" прервала война.

В 1938г. председатель Артиллерийского Комитета В.Д. Грендаль запросил НИИ-9 об ускорении разработки станции орудийной наводки для зенитной артиллерии. И через год появились три варианта станции, среди которых была и упомянутая Б-3. Для станций орудийной наводки выбрали дециметровый диапазон. В это же время НИИ-9 разработал радиодальномер "Стрелец", обнаруживавший такой малоотражающий самолет, как У-2, на 20 км и измерявший дальность с точностью 160 м. Украинский физико-технический институт представил импульсный радиоискатель "Зенит", определявший три координаты цели с точностью, отвечавшей возможностям зенитной артиллерии. Бомбардировщик СБ он "брал" на 25 км. Довести эту перспективную систему от лабораторной установки до промышленной помешала война. Как и более мощную установку украинцев "Рубин".

Работы велись широким фронтом, но до 1943г. без единого плана и руководства: НИИ-9 работал по заказам Главного Артиллерийского управления, ЛФТИ получал заказы от Управления ПВО, УФТИ - от НИИИС КА. Разрабатывались и авиационные, и корабельные станции, но это уже несколько иная тема.

СПРАВКА

"Радиоулавливатель самолетов" РУС-1 (в процессе разработки - "Ревень", руководитель работ Д.С. Стогов) включал в себя одну передающую и две приемные станции, выстраивавшиеся в линию. Пересечение "завесы" самолетом фиксировалось по биению линии на бумажной ленте при сравнении прямого и отраженного сигналов. Длина "завесы" - 60-80 км.

Импульсный "радиоулавливатель" РУС-2 (руководитель работ А.Б. Слепушкин) кругового обзора имел генератор с длиной волны 4 м и мощностью 50 кВт на лампах ИГ-8 и модулятор на лампах Г-300. Передающая и приемная станции с антеннами типа "волновой канал" собирались во вращающихся кузовах на шасси ГАЗ-АА, специальное устройство синхронизировало вращение. РУС-2 позволяла непрерывно определять дальность, азимут и скорость полета цели. Дальность обнаружения - до 95 км при высоте цели 7500 м и 30 км на 500 м, отображение информации - на ЭЛТ, точность определения дальности - 2-3 км. Станции производились заводами №339 Наркомавиапрома и №703 Наркомсудпрома. В 1942-43гг. РУС получили "высотные приставки" ВПМ-1, -2 и -3 - блоки определения высоты целей, затем на РУС-2 поставили приставки определения принадлежности цели "свой-чужой", а на самолеты начали ставить радиоответчики СЧ-3. Был разработан одноантенный разборный вариант "Пегматит", принятый на вооружение в начале 1942г. под обозначением РУС-2с. Он обнаруживал цели на дальностях до 110 км на высоте 8000 м и 30 км на 500 м, определял координаты с точностью до 1,5 км и +-7 градусов и по эффективности не уступал станциям союзников MRU-105 или SCR-270. С осени 1942г. РУС-2 и РУС-2с считались основным средством наведения истребителей ПВО, в этом качестве они зарекомендовали себя уже в Сталинграде.

Опытный корабельный вариант РУС-2 - "Редут-К" (создан под руководством В.В. Симарина) во время войны работал на крейсере "Молотов" под Севастополем, затем Новороссийском, Туапсе, Поти, обнаружив около 10 тысяч целей.

Радиообнаружитель Б-3 для наводки зенитных орудий представлял собой комплект из азимутальной и угломестной установок. Соответственно пары плоских антенн с веерообразными диаграммами направленности размещались горизонтально и вертикально. Длина волны - 15 см, излучаемая мощность - 12 Вт. Координаты цели определялись по максимуму слышимости в головных телефонах. Воздушные цели обнаруживались на дальности до 17,5 км и высотах до 4000 м.

В 1942г. решением ГКО был создан специальный радиозавод-институт, где уже вскоре создали станцию орудийной наводки СОН-2от, прошедшую боевые испытания опять же под Москвой. СОН-2от обнаруживала воздушные цели на дальности до 20-40 км, имела длину волны излучения 4 м, импульсную мощность 250 кВт.

В 1943г. в войска начали поступать локаторно-прожекторные станции РАП-150 с дальностью обнаружения цели 20-25 км, точного пеленга 12-14 км

Источники информации

"РАДИОЛОКАЦИОННОЕ ПОЛЕ" БОЯ. Инженер ЛЕВ СЕМЕНОВ, действительный член Артузовской ассоциации (АИС АХА)